– Поедем быстрее, – недовольно попросил Роджер, – мне нужно еще поговорить с Вашингтоном. Наша экономия на телефонах нам дорого обходится. Пора иметь телефон и в автомобиле.

– Не разрешат, – покачал головой Генри, – вы же знаете, как они следят за расходом денег. Нам постоянно урезают наши средства, в посольстве вообще хотят провести сокращение. У них такая же история. Госдепартамент не дает денег, требует сокращения персонала.

Роджер ничего не ответил. Его начинала злить эта загадочная история с Полом Биксби. Как могло прийти сообщение, что такой человек не работал в ЦРУ? Или саму деятельность полковника засекретили настолько, что решили скрыть всю его биографию? Но осталось столько свидетелей. А может, полковник оказался замешанным в чем-то таком, что ЦРУ просто вынуждено от него отказаться? После случая с Эймсом второго скандала им не простят ни за что. Конгрессмены просто урежут ассигнования ЦРУ в десять раз, доказывая, что эта организация способна плодить только русских шпионов и пособников торговцев наркотиками. Похоже, что в этом случае фамилию Биксби вполне могли стереть из компьютера.

И если это действительно так, то Браун прав, и старина Пол Биксби действительно оказался втянутым в дурную историю. В это очень не хотелось верить, но отсутствие имени Биксби в их архивном управлении делало такой вывод наиболее верным. Иначе зачем следовало убирать из архива само упоминание об имени Пола Биксби?

Уже у себя в кабинете, нетерпеливо набирая телефон Брауна, он подумал, что Биксби, возможно, даже уже нет в живых. И никто тогда вообще не сможет доказать само существование такого человека. И он вдруг понял, что дальнейшие настойчивые запросы по данным полковника могут обернуться крупными неприятностями. Но Роджер не любил отступать и тем более сдаваться. Трубку поднял сам Браун.

– Это я, – сказал Роджер, – насчет вчерашнего нашего разговора. Я вечером сделал по каналам нашего отдела запрос насчет Биксби. Знаете, что мне ответил компьютер?

– Что такой человек никогда не работал в ЦРУ, – быстро ответил Браун.

– Вы тоже делали запрос? – понял Роджер.

– Конечно. И получили такой же ответ. Согласитесь, что, получив такой ответ, чувствуешь себя полным идиотом. Тем не менее все правильно, в компьютере его нет, в нашем архиве он не значится. Никаких справок по нему нигде мы получить не можем. Интересно, правда?

– Что вы думаете делать? – спросил Роджер.

– Искать Биксби, – невозмутимо ответил Уильям. – Согласитесь, что у меня к нему накопилась масса вопросов. В том числе и по Эррере. Этого мошенника давно ждет наша тюрьма.

– Вы хотите снова повторить запрос? – не понял Роджер.

– Он ничего не даст. Компьютер не мог ошибиться. Данные полковника Биксби кто-то аккуратно стер из нашего компьютера. Я склонен считать, что это сделали наши, решив не подставляться из-за скандальных связей Пола. Но Трентини думает иначе. Впрочем, ему и положено думать иначе. Он ведь у нас из ФБР, а они всегда кого-нибудь подозревают.

– И что такого особенного он придумал?

– Он во всем видит заговоры против Америки, – весело сообщил Браун, – ему кажется, что и в ЦРУ прокрались торговцы наркотиками, которые сумели стереть всю информацию о бравом полковнике. Он собирается проверять через свои каналы.

– Смешно, – сказал Роджер, – почему в нашем ФБР такое количество дураков?

– «Синдром Эймса», – невозмутимо сообщил Браун, – все просто помешались на его деле. Каждый считает, что лично виновен в успешной деятельности русского агента в ЦРУ. Теперь все ведомства, включая наше, охватила волна шпионской шизофрении. Повальные проверки идут в РУМО, АНБ, самом ФБР. [9]

– Это несерьезно, – поморщился Роджер, – если русские получат доступ к нашим компьютерам, им вообще больше не нужны шпионы. Достаточно просто хорошо проанализировать все тексты. Это несерьезно, Уильям, мы ведь с вами знаем, что никто в мире не сможет пробраться к нашим компьютерам, такое полностью исключено.

– Тогда приходится допускать, что Пол Биксби сделал нечто такое, что само упоминание его имени становится опасным, – подвел итог их разговора Браун.

– Мне тоже так кажется, – признался Роджер, – но нужно проверить еще раз.

– Каким образом?

– Если информация была стерта накануне или недавно, то в наших компьютерах еще могли остаться старые записи об операциях Пола. Или мы хотя бы можем выяснить, кто конкретно стер запись о существовании Пола Биксби в нашем отделе.

– Как вы это хотите выяснить?

– В Лэнгли у меня работает много друзей. Они могут подтвердить существование такого сотрудника, как Пол Биксби. Я могу попросить одного из них выяснить, кто и почему стер имя полковника из наших данных.

– Неужели вы думаете, я не пытался это сделать? – даже обиделся Уильям. – Ничего не выходит. Кто-то сумел заблокировать всю информацию.

– А вы проверяли по отделу специальных операций?

– Вы имеете в виду группу Джилларда?

– Конечно. Он ведь входил в эту группу, и там должны быть его данные. Пол работал в группе полгода, был прикомандирован к ним решением руководства нашего отдела. А после выполнения задания вернулся к нам. У них обязательно должно быть его досье. Там, как правило, очень строго проверяют любого, кто с ними работает. И там не так просто стереть чье-то имя. Доступ к их компьютеру имеют только несколько человек. Там информация могла сохраниться.

– Я не знал, что Пол работал у Джилларда, – взволнованно произнес Уильям, – я прямо сейчас еду в Лэнгли, постараюсь найти кого-нибудь из старших офицеров, объяснить им ситуацию. Если его данные есть в их компьютере, они будут у меня через два часа.

– Договорились, – сказал Роджер, – а я вам вечером позвоню. Если узнаете что-нибудь важное, звоните прямо сразу. Я буду в своем офисе.

– До свидания, – Уильям положил трубку.

Отключившись, Роджер откинулся на стенку кресла, чуть ослабил узел галстука. Какое счастье, что здесь не чопорный Вашингтон. Можно иногда приходить в рубашке, не надевая эту удавку. Хотя его секретарь – мисс Саммерс, кажется, не вполне одобряет такой стиль одежды.

Он снова поднял трубку телефона, набрал номер. На этот раз он звонил домой, в Сиэтл.

– Слушаю, – ответил заспанный голос жены.

– Который час, Лайза? – удивился Роджер. – Ты все еще спишь?

– У меня было ночное дежурство в больнице, – устало проговорила жена, – позвони позже, сейчас я хочу спать. – Она положила трубку на аппарат, вернее, пыталась положить, потому что он услышал, как упала трубка вместе с аппаратом. Она так и не дотянулась до телефона, видимо, действительно очень устала.

Он улыбнулся, они были женаты уже столько лет, но она совсем не менялась. Ее больница была для нее лучшим местом работы в мире. И ради этой работы она даже не поехала с ним в Мехико, предпочитая оставаться в Сиэтле. Теперь они встречались два-три раза в месяц, но от этого не переставали меньше любить друг друга. И хотя Роджеру часто намекали, что в отсутствие жены вполне можно расслабиться, он не позволял себе подобного, свято полагаясь и на верность своей супруги. Другие женщины его просто не интересовали.

В этот день он напрасно ждал звонка Уильяма Брауна. Тот так и не позвонил в Мехико. Роджер звонил ему трижды, но телефон не отвечал ни на работе, ни дома. Решив, что Браун просто не сумел ему позвонить, он попросил на всякий случай мисс Саммерс сделать еще один запрос о полковнике Поле Биксби, на этот раз в отделе специальных операций, запросив данные на сотрудника группы Джилларда. Домой он приехал довольно поздно, ответа из Лэнгли все еще не было. Он приготовил себе поесть; на ночь он обычно съедал сандвич и выпивал стакан молока. А потом отправился спать, чтобы забыть обо всем на свете, в том числе и о Поле Биксби.

Утром он уже выходил из дома, когда позвонила Лайза.

– Вчера я была уставшей, – сказала жена, – извини, я плохо соображала, что говорила.